Сгущались сумерки. Илинка сидела на жесткой скамейке на остановке и смотрела, как мимо проносятся серые тени машин. Слезы стучали в ее непрошеные глаза, и она уткнулась носом в ладони. Хотелось рыдать в голос. Сегодня все пошло наперекосяк. Она опоздала на работу и получила самое худшее из того, что Петька называл этой вечеринкой. Он сообщил, что скоро женится на другой. Она выбежала из злополучной квартиры, забывшись, не обращая внимания на крики подруги, без сумочки, без мобильного телефона, без конкретной цели, охваченная желанием бежать, бежать из этого дома, бежать, бежать, думала она про себя уже несколько лет. Ее сердце болело незнакомой острой болью. Ее жизнь, ее любовь превратились в осколки, которые уже нельзя было склеить и воссоздать. — Эх, красота! Красота не так печальна! Рядом с ней на скамейке сидела Джорджиана. Илинка провела пальцем по лицу и равнодушно посмотрела на него. Остроносые кожаные туфли, брюки в полоску коричневого цвета, клетчатая рубашка едва прикрывала черную от старости круглую голову, солидный животик, смуглая кожа, глаза, сияющие потрясающей улыбкой. Она покачала головой, давая понять, что вечернее знакомство ее не интересует. Но настойчивый грузин не уходил, его улыбка вскоре поплыла рядом с ее улыбкой. — Ни грусти, красавица! Не желаете ли отправиться домой на лимузине? — Он одним прыжком оказался у края тротуара и замахал руками, как крылатая мельница. Потом у бордюра притормозил огромный белый лимузин, и Илинка разглядела такую штуку возле свадебного салона. Грузин о чем-то пошептался с водителем и обворожительным жестом открыл заднюю дверцу. Вспомнились слова матери: "Доченька, нельзя садиться в машину к незнакомому мужчине!". И Илинка снова покачала головой. Это немного забавляло ее, вечно улыбающегося грузина, но все время он думал о Петьке. Вот подлец! Нет, какой подлец! Заниматься с ней этим много лет вместе! — Э, красавица, чего тебе надо? — не отставал настойчивый грузин. — Я хочу домой на автобусе. — машинально ответила Ильинка, снова спрятав горящее лицо в ладонях. Слезы подступили к горлу, и она с трудом перевела дыхание. — ‘Примерно! Бас! Будешь автобусом! — Грузин щелкнул пальцами. — Смотри, это твой автобус! Ильинка удивленно подняла голову. С остановки "Севастопольский проспект" он был далеко виден в обе стороны, и вскоре она уже готова была ругаться,
��поцеловал девушку перед быдло����
В пределах видимости не было ни одного автобуса. И вдруг ее сотый автобус уже стоит на остановке, и грузинский, старомодный жест приглашает ее войти: дверь с шипением открывается, Иринка открывает, быстро поднимается и ступает на первую ступеньку. Она вышла и вскоре поняла, что деньги остались в кошельке и в сумочке в квартире Петьки. Но грузины уже отталкивали, и Ильинка сделала шаг вперед. Должно же ей хоть в чем-то сегодня повезти. Ей удалось бесплатно зайти в автобус, так как он, очевидно, был отключен из-за неисправности. Илинке не хотелось сидеть на месте, и она встала у окна. Грузин не замедлил шага, над ним больше не издевались, и это хорошо; Иринкины мысли вновь и вновь возвращались к негодяю Петьке. Таким образом, автобус не успел вовремя улучшить настроение, и тоскливая тоска снова и снова накатывала волнами. Автобус резко накренился и закрутился, Иринку качнуло вперед, и ей пришлось ухватиться за плечо сидящего рядом молодого человека, чтобы удержаться на ногах.
Извините, — пробормотала она, совершенно случайно выглянув головой в окно. В первый момент она не придала этому значения и вгляделась внимательнее. Что это такое! Они часто гуляли здесь с Петькой, и она прекрасно знала, что никаких полей здесь нет. Дом должен быть с привычными пятиэтажками, деревьями и магазинами. Где же это находится? Илинка зачарованно смотрела на стекло. Ярко-красное солнце село. Его диск буквально уперся в сам горизонт, освещая открытую равнину красными бликами. В дальнем конце поля Илинка увидела массу серых подрагиваний, которая быстро приближалась. Прошло всего несколько минут, и она увидела, что серая масса — это огромная армия странно одетых людей. Ильинка увидела узкие, бородатые лица, шапки, остроконечные и отороченные сверху мехом, волосы, блестевшие тонкими, острыми саблями из золота. Их глаза пылали гневом и яростью, в руках было потрепанное оружие, тонкие губы кривились в злобных улыбках. Бесчисленные войска быстро приближались. На боках их лохматых лошадей мелькали всадники, а передовые ряды не превышали 100 метров в длину. Громкий, чистый звук труб перебил гневные крики наступающих воинов. Слева и справа продолжала медленно двигаться лавина автобусов, а на поле высыпала рыцарская конница.Иринка атаковала длинными копьями с тонкими флажками вымпелов, разноцветными пульмерами с блестящими шлемами.
